Война за "Асгард" - Страница 304

304

Кто-то неуверенно дернул никелированную ручку. Мондрагон взглянул на казавшийся теперь игрушечным парализатор и испытал новый приступ липкого тошнотворного ужаса. Наверное, так чувствовали себя легендарные польские кавалеристы, мчавшиеся с саблями наголо на бронированные колонны германских танков.

Он заставил себя оторваться от стены и сделать несколько шагов к стеклянной двери, за которой под страшным зеркальным колпаком ждал своей участи Иван. Протянул вперед руку с парализатором.

— Что вы наделали, Мондрагон? — закричала Саманта, распахивая дверь. — Кто вам позволил?..

Сантьяго нажал на спуск. Тонкая игла вонзилась начальнику службы безопасности “Асгарда” куда-то под правую грудь. Секунду Саманта непонимающе смотрела него, потом опустила голову и уставилась на качающуюся серебряную стрелку.

— Ублюдок… — только и успела произнести она, мягко заваливаясь на бок. Мондрагон перешагнул через ее массивное тело и вошел в операционную.

Гарольд Статхэм-Пэлтроу стоял у блестевшего хромированными деталями стола, глядя на него широко открытыми удивленными глазами. Он казался настолько шокированным происходящим, что даже не сделал попытки вытащить свое оружие.

— Зачем, Мондрагон? — дрожащим голосом спросил он. — Вы что, действительно считаете…

— Заткнитесь, Гарольд, — сказал Сантьяго. Это получилось у него не без труда — язык почему-то распух и стал очень горячим, а губы тряслись и прыгали. — Заткнитесь и делайте то, что я вам скажу.

— Успокойтесь, Мондрагон. — Статхэм-Пэлтроу отступил на шаг, и Сантьяго увидел, что лицо его покрылось мелкими би-серенками пота. — Успокойтесь, мы все обсудим… У вас потрясение от пережитого, я понимаю… Но все проблемы решаются, поверьте.

— Я сейчас выстрелю, — хрипло проговорил Мондрагон. — Если вы тотчас же не развяжете моего сына, я выстрелю вам в голову.

На лице Гарольда отразилось неподдельное недоумение.

— Вашего сына? — переспросил он, оборачиваясь к столу. Зеркальная сфера была теперь приподнята, но голову Ивана по-прежнему скрывали высокие валики из серой резины. От них тянулись уходящие в стену толстые черные провода, почему-то показавшиеся Сантьяго зловещими. Ему очень хотелось броситься к Ивану и разорвать путы самому, но он боялся оставлять Гарольда у себя за спиной.

— Освободите его! — каркнулМондрагон, чувствуя, что выдержка изменяет ему. — Живо!

— Полковник! — кричал из коридора чей-то встревоженный голос. — Полковник, у вас все в порядке? Почему вы закрылись?

— Вы делаете ошибку, Мондрагон, — быстро проговорил Гарольд, косясь на блестевший в руках писателя парализатор. — Это опасный преступник, террорист, убийца… Вы же ничего не знаете, Мондрагон!..

— Стреляю, — сказал Сантьяго, нацелив парализатор прямо в тонкое лицо Статхэма-Пэлтроу. Тот побледнел и повернулся к хромированному столу.

— Хорошо, хорошо, я сделаю, как вы хотите.

В дверь снова постучали. Еще минута, максимум две — и охранники окончательно убедятся в том, что в лаборатории происходит что-то неладное. Только бы успеть, взмолился Сантьяго, только бы успеть освободить Ивана… Конечно, мы никуда не сможем убежать, конечно, нас убьют, прежде чем мы успеем добраться до коридора, и эта комната с ее ужасными приспособлениями для препарирования человеческой памяти — последнее, что я вижу в своей жизни. Но я, по крайней мере, сдержу свое слово, слово кабальеро, а Иван умрет свободным…

А Статхэм-Пэлтроу как нарочно никак не мог справиться с механизмом запирающего устройства.

— Быстрее, — крикнул ему Мондрагон, — что вы там копаетесь!

— Руки дрожат, — огрызнулся абэтэшник. — Знаете, как это бывает?

Щелкнул замок. Белые эластичные жгуты, похожие на змей-альбиносов, с мягким шелестом втянуло в пазы по краям хромированного стола. Лежавший до того неподвижно Иван шевельнулся под плотной белой тканью.

— Сынок, — прыгающим голосом позвал Сантьяго, — вставай, сынок… Ты свободен…

— Вы сошли с ума, Мондрагон, — тихо произнес Статхэм-Пэлтроу. — Почему я не понял этого раньше…

— Малият фетри, — незнакомым, сильным и злым голосом сказал лежавший под колпаком мнемосканера человек. — Малият ахт вар… тоц мукрат…

Он скинул с себя покрывало и перебросил через край стола длинные мускулистые ноги, покрытые белыми шрамами.

— О господи, — выдавил из себя пораженный Мондрагон. — О господи, что же это…

— Ошибка вышла, брат, — хладнокровно объяснил тот, кого он принимал за Ивана. — Не знаю, за кого ты меня принял, но ты мне точно не папа.

Он молниеносно спрыгнул на пол и коротким точным движением ударил Статхэма-Пэлтроу кулаком в висок. Гарольд, не издав ни единого звука, повалился назад, словно куль с зерном. Сантьяго неожиданно для самого себя подхватил его под мышки.

— Хорошо, — одобрил спасенный. — Так вот пока и держи. Он подошел к Мондрагону и вынул у него из руки парализатор. Проверил индикатор зарядов, досадливо крякнул.

— Давай без глупостей, — предупредил он. — Иголок и так мало, на тебя тратить неохота. У этого оружие есть?

— Такое же, — шепотом ответил Сантьяго. Он все еще не мог свыкнуться с мыслью, что вместо Ивана освободил какого-то совершенно незнакомого мужика, который, возможно, и вправду был террористом. — Э… кто вы?

— Не надо вопросов, — внушительно сказал террорист, сноровисто обыскивая потерявшего сознание Гарольда. Пара-лизатор при этом он держал направленным на Сантьяго — Кого ты здесь искал?

304