Война за "Асгард" - Страница 235

235

— Не думаю, — поразмыслив, ответил Танака. — Попытки вырваться — это побочный эффект. К тому же он еще не мертв в полном смысле этого слова. У него разрушены все центры височных и лобных долей мозга, отвечающие за высшую нервную деятельность. Сожжены чем-то вроде очень сильного электромагнитного резонанса. Откуда он взялся — не представляю…

Ки-Брас испытующе посмотрел на него.

— Может, вы слегка переборщили с индуктором, доктор?

— Даже если бы такое намерение у меня возникло, мощности индуктора совершенно недостаточно. Речь, возможно, идет о самовозбуждающихся колебаниях, для которых излучение индуктора сыграло роль детонатора.

Англичанин подошел к пульту и вывел на экран программу обр'аботки данных. Танака кожей чувствовал струящиеся от него волны раздражения и досады.

— Кстати, доктор, — бросил Ки-Брас, не оборачиваясь, — что скажете об этой огненной девке из его видений ?

— Интересный образ, — осторожно ответил Танака. — По-видимому, символизирует устойчивый архетип женщины в сознании нашего пациента.

— Бросьте эту фрейдистскую чушь, — посоветовал Ки-Брас. — Неужели не приходилось слышать о Красной Валькирии, идоле террористов?

— Извините, не приходилось, — сухо сказал Танака. — Возможно, вы просветите меня на сей счет?

Ки-Брас задержал на экране изображение танцующей девушки.

— Красная Валькирия — вот она, собственной персоной, — легендарная девушка-камикадзе, якобы взорвавшая Хьюстонского Пророка в небоскребе Куинс Гарден в Куала-Лумпуре. Достоверно неизвестно, существовала она в действительности или нет, но террористы свято в нее верят и поклоняются ей. Считается, что когда террорист погибает в бою или выполняя задание своего командира, Красная Валькирия приходит к нему в его смертный миг и забирает куда-то в террористическую Валгаллу. До сегодняшнего дня я считал, что это всего лишь примитивное заимствование из древних скандинавских саг…

— Образ вполне реальный, — покачал головой Танака. — Наш несчастный пациент ее видел. Или, во всяком случае, верил, что видел.

Англичанин резко повернулся к нему.

— Что значит — “верил, что видел” ?

— Прототип образа не обязательно существует во плоти. Пример — “дядя Джо”. Если бы мы спросили этого парня, с кем он только что разговаривал, он во всех подробностях описал бы нам симпатичного пожилого господина с тросточкой и вставной челюстью. А между тем никого, кроме нас, в комнате не было. Я понятно объясняю?

— Вполне. — Ки-Брас еще раз просмотрел запись. — Значит, Валькирия могла оказаться наведенной галлюцинацией…

— Не галлюцинацией, — поправил Танака. — Устойчивым визуальным образом.

— …Включающим механизм саморазрушения, — продолжал англичанин. — Они все запрограммированы, док. Маниль-ский пирог, вот что это такое.

— Прошу меня извинить, — сказал Танака, — я незнаком с этим термином.

— Да, конечно… — Ки-Брас посмотрел на него так, словно увидел первый раз в жизни. — Манильский пирог — жаргонный термин, употребляющийся для программирования агента на нескольких независимых уровнях. На некоторые из них можно проникнуть достаточно легко, на других срабатывают механизмы, вызывающие смерть агента. Лет сто назад первого такого агента-зомби поймали в Маниле, оттого и название. По крайней мере, теперь мы знаем, что можно и чего нельзя с ними делать.

— С ними? Вы полагаете, что на базе есть еще такие… замороженные?

Ки-Брас усмехнулся.

— А вы все-таки надеетесь обнаружить в остальных десяти контейнерах героин? Ладно, шучу… Дорогой доктор, готов держать пари: в девяти контейнерах товарищи вот этого, — он бр'ез-гливо кивнул на безвольно распластавшееся на кушетке тело, — а в десятом, скорее всего, оружие. Впрочем, сейчас мы вернемся в криокамеру и убедимся в этом собственными глазами.

Танака вздохнул. Ощущение пустоты под ногами, отступившее во время операции, вернулось к нему.

— Если вы собираетесь продолжать эксперименты над этими людьми, я вам больше не помощник. Мы нашли всего одну ловушку, а их могут оказаться десятки. Не лучше ли передать дело в руки профессионалов?

Англичанин удивленно посмотрел на него и вдруг рассмеялся.

— Кто бы мог подумать — страшный доктор Танака боится испортить пару-тройку мозгов! Нет-нет, не переживайте — в повторных операциях сейчас нет нужды, все необходимое я уже видел. Правда, не могу сказать, что это та информация, которой приятно делиться с другом.

— Прошу извинить, — сказал Идзуми, — мы пока не связаны узами дружбы, может быть, к счастью… Так что не бойтесь меня огорчить.

— Огорчить вас? — переспросил Ки-Брас. — Что ж, пеняйте на себя. Помните эпизод на пляже? Человека в рубашке-сетке?

— Помню, — кивнул Танака. — Вы его знаете? Ки-Брас хмыкнул.

— Можно сказать и так. Это Влад Басманов, один из самых известных террористов Подполья.

— Вероятно, он все же недостаточно известен, — вежливо отозвался Танака. — Во всяком случае, я о нем никогда ничего не слышал.

— Достаточно сказать, что это он уничтожил Хьюстонского Пророка в башне Куинс Гарден. Он, а не мифическая Красная Валькирия.

— Бедный Пророк, — задумчиво произнес Танака. Он вспомнил тот давний заказ и чудовище, получившееся в результате долгих мучительных экспериментов, — монстра с человеческими глазами, плавающего в зеленом растворе. — Мне кажется, человек, погубивший Куала-Лумпур, должен быть очень жестоким.

— Он сущий демон, — кивнул Ки-Брас. — И у меня есть все основания предполагать, что теперь он намерен уничтожить “Асгард”.

235