Война за "Асгард" - Страница 194

194

— Очень впечатляет. — Мондрагон посмотрел на часы и вдруг икнул. — То есть, если я правильно понимаю, позади у нас — пустыня и впереди тоже ничего хорошего?

— Грубо говоря, да. Поэтому не имеет значения, как далеко в прошлое вы отправляетесь — сдвинувшись даже на тысячную долю секунды назад, вы полностью теряете контакт с нашим миром, наступает десинхронизация. Сотая доля секунды дает устойчивый эффект темпорального барьера — между вами и временем, которое вы покинули, возникает непроницаемая, невидимая и неосязаемая стена — куда крепче любых стен из камня и металла. Именно несокрушимость этого барьера и предопределила судьбу вашего Каина. Запереть буйного братца в невидимую клетку, сплетенную из струн времени, — изящное и достаточно гуманное решение…

Де Тарди остановился на полуслове, Сантьяго, сидевший спиной к двери, увидел, как из-за его плеча на столик упала чья-то тень.

— Добрый вечер, джентльмены, — произнес незнакомый голос с мягким восточным акцентом. — Простите, что помешал вашей беседе…

— Нисколько не помешали, Ваше Величество. — Де Тарди с неожиданным проворством поднялся со своего стула и склонился в полупоклоне. — Это большая честь для нас…

Мондрагон обернулся и увидел у себя за спиной высокого худощавого мужчину в военной форме. Узкое смуглое лицо с небольшой холеной бородкой показалось ему очень знакомым — он определенно знал этого человека, хотя и не мог вспомнить, откуда. Может быть, на вчерашнем приеме ?.. Тут наконец слова консула достигли его затуманенного водкой сознания, и он с грохотом вскочил, задев животом столик и опрокинув пустую бутылку.

— Ваше Величество, — пробормотал он, изумленно глядя на бутылку, перехваченную в нескольких сантиметрах от пола телохранителем короля Аравийского, который только что спокойно стоял в дверях бара. — Кто бы мог подумать…

— Разрешите представить вам моего друга и родственника, известного писателя Сантьяго де Мондрагона, — церемонно произнес де Тарди. — Сантьяго, познакомься с Его Величеством королем Аравии Хасаном ибн-Саудом Четвертым.

— Я невероятно польщен, Ваше Величество, — с трудом выговорил Мондрагон, пытаясь понять, стоит ли протягивать королю руку или это будет воспринято как нарушение этикета. — Всегда хотел побывать в вашем прекрасном королевстве, Ваше Величество…

— Ну так приезжайте, — пожал плечами Хасан ибн-Сауд. — Мы всегда рады гостям, тем более столь именитым, как вы, господин Мондрагон. Надеюсь, вам понравится моя страна .. — Тут он покосился на пустую бутылку, которую телохранитель вернул обратно на столик, и с сомнением покачал головой.

— Не изволите ли почтить наше скромное застолье своим обществом? — спросил консул. — Мы говорим о всяких приятных пустяках: о физике, о литературе…

— Благодарю вас, мой друг, — сказал король и слегка поднял бровь. Телохранитель мгновенно придвинул ему стул, а сам встал чуть в отдалении, сложив на груди мускулистые руки и оглядывая зал обманчиво полусонным взглядом.

— Я искал вас, чтобы кое о чем посоветоваться.

— Вам достаточно было прислать мне вызов, — склонил голову де Тарди. — Уверяю, Ваше Величество, я не заставил бы себя долго ждать.

Король слабо улыбнулся. Мондрагон наблюдал за ним, от всей души надеясь, что делает это незаметно. Что-то настораживало его в облике Хасана ибн-Сауда, казалось неправильным, не соответствующим мягкой манере речи, плавным жестам, словно бы устремленному внутрь взгляду больших карих глаз. Сантьяго подумал, что человек с таким сильным и волевым лицом должен вести себя по-другому — надменно и властно, как и подобает абсолютному монарху баснословно богатого восточного королевства. Король, напротив, производил впечатление человека нерешительного и задумчивого — телохранитель, поймавший опрокинутую Мондрагоном бутылку, выглядел куда более внушительно. Красивая военная форма с лазоревыми лампасами и золотыми, украшенными бриллиантами погонами сидела на короле как влитая, но это лишь добавляло неестественности его облику. Человек, носящий такую форму, должен говорить краткими рублеными фразами, так, чтобы даже разговоры о погоде в его устах звучали докладом о положении дел на фронтах.

— Принесите, пожалуй, соку, — сказал Хасан ибн-Сауд подскочившему бармену. — У вас есть нектар дурьяна? Вот его и принесите.

— Ваше Величество, — де Тарди кольнул льдистым взглядом Сантьяго, — если вы предпочитаете поговорить наедине…

— Я, пожалуй, пойду, — с обидой проговорил Мондрагон, привстав со стула. — Не стану вам мешать… — Тут его качнуло, и он плюхнулся обратно на сиденье.

— Что вы… — Король укоризненно посмотрел на консула. — Никаких секретов от господина Мондрагона. В конце концов мы все в одной лодке, не так ли ?

— На одном “Титанике”, — пробормотал Сантьяго. Ему все еще хотелось встать и уйти, но он опасался, что с такой координацией движений вряд ли доберется до салона без посторонней помощи. — Благодарю вас, Ваше Величество, вы очень любезны…

Бармен, обнаруживший вдруг чрезвычайную гибкость поясницы, с ослепительной улыбкой поставил перед королем высокий бокал с золотистой пенящейся жидкостью. Хасан ибн-Сауд рассеянно улыбнулся ему.

— Час назад иерархи Белого Возрождения приняли решение перенести срок Большого Хэллоуина, — негромко сказал он, когда официант, пятясь, отошел.

— Информация пока держится в тайне, но необходимые приготовления уже делаются. Все произойдет через сутки — плюс-минус несколько часов. Полагаю, это как-то связано с захватом “Гавриила”.

194